Бюллетень № 10 (102) Фонда "Наследие"

ФОРМИРОВАНИЕ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ НАТО И ЕС: РОЛЬ США

Старший эксперт по европейским проблемам Центра свободы им. М. Тэтчер Фонда «Наследие» С. Макнамара констатирует, что после террористических актов 11 сентября 2001 г. Запад абсолютно правильно инвестировал время, энергию и средства в асимметричную войну против радикальных исламистов. Однако вторжение России в Грузию 7 августа показало, что угроза традиционной военной конфронтации не исчезла. Поэтому Европа должна перестроить свои вооруженные силы таким образом, чтобы осуществлять боевые операции в обоих контекстах безопасности, определяя, с какими угрозами ей придется столкнуться и как лучше им противостоять.
НАТО традиционно остается главной союзной структурой для обсуждения проблем европейской безопасности. Однако, когда 1 мюля 2008 г. Франция стала председательствовать в ЕС на очередные полгода, она сделала главным приоритетом усиление независимой от НАТО военной идентичности, заложенной в расширенных силовых структурах Евросоюза. Британские консерваторы назвали эти планы «манифестом для захвата Евросоюзом наших вооруженных сил». Однако в контексте недавней франко-американской разрядки администрация США пришла к выводу, будто эта европейская инициатива не угрожает НАТО, и горячо приветствовала ее.
За десять лет существования «Европейской политики в области безопасности и обороны» (ЕПБО) расходы на оборону европейских стран в среднем уменьшились. НАТО практически не видит существенной взаимодополняемости с ее стороны. Остаются серьезные сомнения в мотивации Евросоюза относительно обретения военной идентичности. Осторожная и двусмысленная реакция ЕС на российско-грузинский конфликт высвечивает, насколько далек Брюссель от осуществления сильной и единой внешней политики. Поэтому необходимо дать новую оценку структурным и организационным отношениям между Евросоюзом и НАТО, а также целям и полезности дальнейшей интеграции.

Десять лет после Сан Мало: ЕПБО приносит НАТО мало пользы

После распада Советского Союза в начале 1990-х гг. страны Центральной и Восточной Европы сначала поспешили вступить в НАТО, а потом и в Евросоюз. После более полувекового господства СССР потребность в отношениях с США в сфере стратегической безопасности была первостепенной, а экономические преимущества членства в Евросоюзе следовали за ними. Относительно мирный и успешный переход этих стран к демократии, осуществленный частично благодаря членству в НАТО, проложил в 2004 г. путь в Евросоюз для подавляющего большинства государств этого региона. В настоящее время 21 европейская страна входит одновременно и в НАТО, и в ЕС. Интеграция ЕС в области обороны шла полным ходом, когда в нее включились страны Центральной и Восточной Европы, и они, в целом, сочли уместным считаться с мнением ее основателей.
Отношения НАТО-ЕС покоятся на фундаменте договоренностей «Берлин-плюс», которые были подписаны в декабре 2002 г. и вступили в силу в марте 2003 г. Легко видеть, почему Вашингтону казалось, будто «Берлин-плюс» дает ему ряд преимуществ. Евросоюзу был гарантирован доступ к возможностям планирования и ресурсам НАТО при осуществлении операций ЕС по кризисному управлению, а взамен Соединенные Штаты ожидали от Евросоюза большей приверженности модернизации его военного потенциала. Главная посылка «Берлин-плюс» заключалась в том, что EПБО будет подкреплять НАТО, а не подрывать ее, и что будет продвигаться американская позиция «трех принципов»: никакой расстыковки с НАТО, никакого дублирования ее ресурсов и никакой дискриминации членов НАТО, не входящих в Евросоюз.
Конгресс и администрация США были также воодушевлены тем, что ближайший друг США, Великобритания, одобряет этот проект. (Тогдашний премьер-министр Т. Блэр инициировал радикальный поворот в британской политике, поддержав в 1998 г. в Сан Мало европейскую идентичность в сфере обороны).
Однако европейские страны не пошли на увеличение своих военных обязательств в плане увеличения оборонных расходов и личного состава. Т. Блэр покинул европейскую сцену, на смену ему пришло слабое и неэффективное правительство. Существует также много свидетельств тому, что Евросоюз давно отказался от американских «трех принципов». Теперь ясно, что он подписал договоренности «Берлин-плюс», чтобы поднять собственный статус и получить доступ к ресурсам НАТО (преимущественно американским) без искренних обязательств увеличить расходы на оборону. Первоначальное намерение Блэра, чтобы НАТО получила пользу и взаимодополняемость со стороны ЕПБО, не осуществилось. Париж его перехитрил. Как отмечалось в докладе исследовательской службы конгресса США в январе 2005 г., «французские официальные лица давно утверждают, что Евросоюз должен стремиться стать противовесом Соединенным Штатам на международной сцене, и рассматривают ЕПБО как средство повышения уровня политического доверия к ЕС». Поэтому у Соединенных Штатов есть все основания для пересмотра условий договора «Берлин-плюс».

Заключение

Цель НАТО в принципе остается неизменной: гарантировать свободу и безопасность стран-участниц политическими и военными средствами. ЕПБО не сыграла практически никакой роли в реализации этой цели, а после подписания Декларации Сан Мало не произошло ничего такого, что бы в значительной мере усилило состояние европейской обороны. Сторонники ЕПБО продолжают рассуждать о преимуществах дальнейшей европейской интеграции, игнорируя присущие ей слабые стороны и отсутствие успехов. Наращивание силы – это главная мотивация ЕПБО, которая сопровождается предположением, будто НАТО больше не является краеугольным камнем трансатлантического альянса безопасности.
Как военный союз НАТО вправе ожидать, что ее члены будут нести бремя ответственности, а не только пожинать плоды. Однако желание Америки, чтобы Европа играла большую роль в мировых делах, привело к утрате веры в то, что это может произойти под руководством Евросоюза. Европейские члены НАТО, действуя как суверенные и независимые государства, будут лучше служить интересам трансатлантической безопасности в рамках этого альянса, а не наднационального и антидемократического института.

КИТАЙСКО-АМЕРИКАНСКИЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ДИАЛОГ:
НЕОБХОДИМОСТЬ ЖЕСТКИХ МЕР РАДИ ПОСЛЕДУЮЩЕГО БЛАГА

Эксперт по вопросам экономической политики Центра азиатских исследований Фонда «Наследие» Д. Сизорс отмечает, что конец 2008 г. может стать судьбоносным периодом для китайско-американских торговых отношений. Новый президент США придет к власти сразу после 30-й годовщины китайских рыночных реформ. Естественно, большое внимание будет уделяться планам нового президента в отношении стратегического экономического диалога (СЭД) и других элементов экономических отношений.
После прихода к власти нынешнего китайского руководства в конце 2002 г. рыночные реформы, опираясь на прежние решения, были весьма незначительными. Курс на рыночную экономику свертывается и все больше подменяется государственным регулированием. Последние годы характеризуются государственным вмешательством в ценообразование, отсутствием приватизации, откатом от конкуренции и новыми барьерами на пути инвестиций.
В целом, по большинству экономических стандартов государство достигло значительных успехов. Однако они привели к такой ситуации, которая подталкивает Пекин к опасной одержимости идеей роста в ущерб всему остальному. В настоящее время Китай не рассматривает стратегию дальнейшего осуществления подлинных рыночных реформ в качестве своего долгосрочного интереса.
Каковы бы ни были цели новой администрации США, она должна помочь преодолеть эти настроения. Хотя всеобъемлющие рыночные реформы должны оставаться целью и контекстом для экономической политики США в отношении КНР, экономической дипломатии следующей американской администрации лучше всего сконцентрировать переговорные задачи на оценке реальной китайской стратегии быстрого роста под руководством государства. Если линия США априори будет исходить из продолжения рыночных реформ в Китае, она изначально будет обречена на провал.
Один из возможных вариантов реагирования – это отказ от попыток экономического вовлечения Китая. Это было бы опасной игрой. На США и Китай в прошлом году в общей сложности приходилось более 30 процентов мирового ВВП. Объем двусторонней торговли составил 387 млрд. долларов, значительно превысив показатели японо-американских торговых отношений (208 млрд.). Китайский экспорт в США в 2007 г. составил приблизительно 9,5 процентов ВВП КНР, вложения Китая в американские ценные бумаги в конце июня 2008 г. достигли более 500 млрд. долларов. Это самые значительные двусторонние отношения в мире. Даже малейшее улучшение в их структуре даст огромный экономический выигрыш.
С учетом всего этого, важный характер носит вопрос о том, как вовлечь Китай. Ответ зависит в первую очередь от взглядов нового президента на торговлю. Преимущества свободной торговли очевидны как в абстрактном, так и в конкретном плане. По своей сути свободная торговля предлагает предпринимателям и потребителям возможности и альтернативы, тогда как протекционизм ограничивает и то, и другое. В нынешней экономической обстановке новому президенту будет особенно сложно резко отойти от свободной торговли: на удивление, энергичный экономический рост ВВП во втором квартале вызван почти полностью торговлей. Поэтому маловероятно, что новый президент просто откажется от экономического диалога с КНР.
Хотя содержательная основа изменилась, существующие институциональные рамки для китайско-американских экономически отношений, которые венчает СЭД, в принципе, остались прочными. Сохранение СЭД или эквивалентных договоренностей предлагает более совершенный путь к прогрессу в двусторонних переговорах. Однако полномочия следует передать от министра финансов вице-президенту. Это позволит легче осуществить изменения в американской политике.
В этих обстоятельствах лучшее, что могут сделать Соединенные Штаты, - это подтолкнуть китайцев в правильном направлении, сконцентрировавшись на узкой зоне реформ, которые возможны в нынешнем контексте. Предлагаемые изменения включают шаги в направлении долгосрочной либерализации цен, ограничения государственного доминирования на корпоративном уровне, защиты американских компаний от меркантилистской «реформы», возобновления процесса открытия счета движения капиталов, чтобы позволить финансовым средствам свободно перемещаться в страну и из страны.

Заключение

Экономический диалог с Китаем может оказаться более трудным, чем может предполагать новый президент. Важность и многогранная природа этих отношений требует функционирования такого всеобъемлющего институционального механизма, как СЭД. Однако модель развития при государственном доминировании, которая дала быстрый рост и поэтому рассматривается китайским правительством как очень успешная, противоречит политическим целям США. Наши рекомендации принимают во внимание реакцию Китая и отвечают требованиям ВТО. Передача основных переговорных полномочий в СЭД может, таким образом, обеспечить продвижение и иных акций для достижения этих целей.
Пока недостатки китайской модели не станут очевидны, можно ожидать лишь умеренного прогресса. Однако подлинные рыночные реформы в Китае должны оставаться конечной целью США. Поэтому следующая американская администрация должна по-прежнему продвигать идею дальнейшей либерализации китайской экономики. Это покажет, что долгосрочные цели США не изменились, и подготовит почву на то время, когда Китай станет открытым рыночным реформам.
Несомненно, в новой американской администрации будут и альтернативные точки зрения. Одна из них – добиваться от китайской стороны более фундаментальных перемен. Хотя президент Ху Цзиньтао и премьер Госсовета Вэнь Цзябао привержены пути, который приносил не менее 10 процентов прироста ВВП в год после их прихода к власти, по мнению многих, потребуются резкие протекционистские угрозы для того, чтобы побудить их к фундаментальным переменам. Проблема с этими протекционистскими угрозами – не в том, что они неубедительны, а в том, что они неэффективны и даже контрпродуктивны. Протекционизм повредит Соединенным Штатам, даже если ущерб для Китая будет больше. Угрозы отрубить Америке один палец, отрезав два Китаю, - это вредная политическая поза, а не жизнеспособная эффективная политика. Американское лидерство демонстрирует уверенность и способность преуспевать в конкурентной среде внутри страны, на глобальных рынках и в самом Китае. Протекционизм – это отказ от лидерства.


ОПЕК ВОЗВРАЩАЕТСЯ: КАК РЕАГИРОВАТЬ НА
РОССИЙСКО-ИРАНСКИЙ ГАЗОВЫЙ КАРТЕЛЬ

Ведущий эксперт в области исследований России, Евразии и проблем международной энергетической безопасности Центра международных исследований им. Эллисонов Фонда «Наследие» Ариэль Коэн напоминает, что 21 октября в Тегеране на Форуме стран-экспортеров газа (ФСЭГ) было принято решение сформировать новый картель. Он последовательно и скрытно создавался в последние семь лет. Теперь Россия, Иран и Катар объявили о своем намерении объединиться с целью «координировать газовую политику». «Группа трех» (или «тройка») будет собираться ежеквартально для координации и осуществления контроля почти над двумя третями мировых запасов газа и четвертью всего газового производства. Для сравнения: Организация стран-экспортеров нефти (ОПЕК) контролирует более трех четвертей мировых запасов нефти и 40 процентов ее производства.
Иран занимает второе место после России по мировым запасам газа и уступает лишь Саудовской Аравии по запасам нефти. Россия предпочитает координировать энергетическую политику с Тегераном, а не конкурировать с ним. Обе страны признают, что они контролируют в совокупности приблизительно 20 процентов мировых запасов нефти и около половины мировых запасов газа. Это обеспечивает им огромное геоэкономическое влияние.
Соединенные Штаты должны создать глобальную коалицию энергопотребителей для противодействия нефтяным и газовым картелям и привнесения рыночных принципов в газовую индустрию. Кроме этого, конгресс США должен либерализировать законодательство, чтобы разрешить разведку углеводородов в Арктике, Скалистых горах и на континентальных шельфах Тихого и Атлантического океанов, где находятся крупные запасы природного газа, и расширить сотрудничество в газовой сфере с Канадой.

Глобальная газовая стратегия России

На жестком глобальном энергетическом рынке Россия явно пользуется возможностью вести экономические и политические переговоры с позиции силы, которую обеспечивают ее обильные энергетические ресурсы. Она пытается контролировать экспорт энергоносителей новых независимых государств - Азербайджана, Казахстана, Туркменистана и Узбекистана. Россия также укрепила свои связи с Ираном, Венесуэлой, Ливией и другими крупнейшими экспортерами энергоносителей. Недавно Москва начала флирт с ОПЕК.
Таким образом, Россия ведет сложную и изощренную игру, которая способна максимизировать ее преимущества как ведущего производителя газа с крупнейшими запасами на планете и крупнейшего экспортера нефти.
Россия действует постепенно. Москва никогда открыто не высказывала энтузиазма по поводу газового картеля, но ждала возможности приступить к его созданию. Виктор Христенко, бывший российский вице-премьер, курировавший энергетику, отверг эту идею всего за несколько дней до того, как президент Путин в ходе своего визита в Катар в феврале 2007 г. назвал «газовую ОПЕК» «интересной идеей». В апреле этого года на встрече ФСЭГ в Дохе (Катар) Христенко сказал: «У нас не было, нет и не будет цели создать альянс против кого-либо». Однако на прошлой неделе председатель совета директоров «Газпрома» Алексей Миллер объявил о формировании «большой газовой тройки».
Россия действовала скрытно. Она тайно собирала компоненты воедино, не объявляя о создании картеля заранее, что могло спугнуть страны-потребители. В Дохе Россия инициировала создание «группы на высшем уровне», которая будет «исследовать» ценообразование на газ и разработает его методологию с использованием общепринятых моделей. Группа будет комплектоваться Россией. Это особо важно, так как «Газпром» по существу станет лидером на рынке жидкого природного газа и будет определять цены на газ в Европе.
До Тегеранской декларации России удавалось держаться в разумных рамках. Функция ФСЭГ по регулированию цен была поддержана Венесуэлой, Боливией и Аргентиной - теми латиноамериканскими государствами, которые предпочитают обходиться без рыночных принципов в газовой сфере, включая конкуренцию. В настоящее время Иран вместе с Венесуэлой применяет в газовом секторе навыки, апробированные в рамках ОПЕК, требуя сокращения производства и регулирования цен. Однако идея организации картеля приписывается именно Путину. Высокопоставленный член российской делегации в Дохе в 2007 г. сообщил РИА «Новости», что по мере глобализации газового рынка такая организация, как газовый картель, должна появиться, и она необходима.
Когда было объявлено о создании новой группы, российские чиновники позволили иранскому министру нефтяной промышленности назвать ее «газовой ОПЕК», хотя сами воздержались от употребления этого термина.
Самое главное, как бы картель ни назывался, он остается картелем. На встрече в Дохе члены ФСЭГ договорились обсудить раздел рынков потребителей между собой, в частности, в Европе, где Россия и Алжир уже являются основными игроками, а Иран может присоединиться к ним в следующем десятилетии. Если Россия согласится не оспаривать позиции Алжира в Испании, он в обмен воздержится от экспансии в Германию, где основной игрок - «Газпром». Это будет явным вызовом политике Евросоюза по либерализации в сфере энергоносителей и газовому дерегулированию, которая начала осуществляться с 1 июля.

Геополитическое влияние

«Тройка» и члены ФСЭГ планирую «достичь стратегического взаимопонимания» по объемам экспорта, графикам поставок и строительству новых газопроводов. Они также планируют осуществлять совместную разведку и разработку газовых месторождений и координировать графики ввода в эксплуатацию и производства. Для продолжения этой работы участники планируют создать постоянный секретариат. ФСЭГ имеет все атрибуты нарождающегося картеля, а «тройка» включает его основателей. Они будут выводить свое сотрудничество за рамки отношений ФСЭГ и тянуть за собой других производителей газа. Более того, Россия и Иран заинтересованы в усилении рычагов своего влияния в противовес ЕС в таких областях, которые часто имеют мало общего с энергоносителями.
Новая группа позволит трем лидерам увеличить свое геополитическое преимущество. Если этот новый картель будет расширяться, Россия и Иран окажутся в чистом выигрыше, так как приобретут влияние на менее крупных производителей газа в Евразии, таких как Азербайджан, Туркменистан, Казахстан и Узбекистан.
Такие основные производители газа, как Иран, Россия, Катар, Туркменистан, Бруней и Венесуэла, имеют одну общую черту: дефицит демократии. Эта сомнительная особенность есть у всех трех членов нового картеля. Как и ОПЕК, газовый картель станет внушительной глобальной геоэкономической силой, которую можно использовать для противодействия, угроз и, возможно, ослабления рыночных демократий посредством поддержки высоких цен на энергоносители и перераспределения богатства. Такой картель может вступать в сделки с подобными себе крупными недемократическими потребителями, например, с Китаем, заставляя Запад платить полную цену.

Необходимы согласованные глобальные действия

Администрация Буша практически не отреагировала на встречи в Тегеране и Дохе. После встречи в Дохе высокопоставленный член комитета по иностранным делам палаты представителей И. Рос-Лехтинен писала госсекретарю, что создание «газовой ОПЕК» станет «крупнейшей долгосрочной угрозой для мировых поставок энергоносителей» и что Соединенные Штаты должны «решительно этому противостоять». Официальные лица высказывают серьезные опасения, но только лишь в частном порядке.
В ответ на октябрьское решение Евросоюз заявил, что «энергетические ресурсы должны продаваться на свободном рынке» и он принципиально отвергает картели, фиксирующие цены. Будущее покажет, будет ли восстановлен недавно аннулированный «пункт о «Газпроме» в предложении ЕС отделить интегрированные объекты компаний-энергопроизводителей от объектов компаний, занимающихся передачей электроэнергии. В соответствии с ним «Газпром» не допускается к получению в собственность объектов последующих операций технологического цикла. Возникает также вопрос, пришлось бы миру иметь дело с возникновением газового картеля вообще, если бы такие европейские компании, как Е.ОN и Eni, не преуспели в лоббировании энергетических интересов России.
Как показывает пример с ОПЕК, закрытие рынков для конкуренции, содействие национальным нефтяным компаниям и сокращение производства путем системы квот приводит к ограничению поставок и росту цен на нефть. Газ, в конечном итоге, ожидает то же самое.

Что могут сделать Соединенные Штаты

Соединенные Штаты должны расконсервировать свои огромные запасы природного газа на суше и береговом шельфе для дальнейшей разведки и производства газа и побуждать своих соседей – Канаду, Мексику и страны Карибского бассейна сделать то же самое.
Следующая администрация США должна разработать четкую глобальную политику для ограничения картелизации газовых рынков. В частности, США должны работать вместе со странами Евросоюза, Японией, Китаем, Индией и другими странами в целях предотвращения такой картелизации. Этого можно добиться путем сотрудничества с Международным энергетическим агентством. Китай и Япония должны быть приглашены вступить в эту организацию. Необходимо также применять антимонопольное законодательство во всем мире против госкомпаний, которые активно вовлечены в картельную деятельность на энергетических рынках.
Наконец, Соединенные Штаты также должны работать в тесном контакте с теми участниками ФСЭГ, которые выступают против российско-иранского доминирования, включая Азербайджан, Канаду, Нидерланды и Норвегию. Совет национальной безопасности и Национальный экономический совет должны возглавить разработку такого политического курса. Если солидарность покупателей не будет преобразована в действия, энергопотребители и экономический рост во всем мире серьезно пострадают.


О КАМПАНИИ «ЧТО СДЕЛАЛ БЫ РЕЙГАН?»

Продолжается кампания Фонда «Наследие» «Что сделал бы Рейган?».
На очередной вопрос в рамках интеллектуального тестирования «Что, по мнению Рейгана, является основой экономической мощи Америки?» были даны следующие ответы:
1. Свободный рынок – 98 процентов респондентов.
2. Государственные гарантии – 1 процент.
3. Протекционистские торговые соглашения – 1 процент.
Правильный ответ №1. Источник: послание Рейгана конгрессу США 26 января 1982 г.: «Некоторые скажут, что наша задача – спасти свободное предпринимательство и рынок. Я же скажу так: надо освободить предпринимательство так, чтобы мы все вместе могли спасти Америку».

На вопрос «Какова, по мнению Рейгана, цель государственной помощи?» были даны следующие ответы.
1.Поощрять иждивенчество среди бенефициаров – 8 процентов респондентов.
2.Предоставлять временную помощь нуждающимся гражданам в чрезвычайных обстоятельства – 89 процентов.
3.Содействовать распространению влияния государства – 2 процента.
Правильный ответ №2. Источник: выступление Рейгана на церемонии его повторного выдвижения кандидатом в президенты 23 августа 1984 г.: «Те, кому государство намеревалось помогать, оказались в замкнутом кругу иждивенчества, из которого они не могут вырваться. Государство стало наркотиком, которое дает временное облегчение, но при этом приводит к зависимости».

На вопрос «Кто, по мнению Рейгана, может лучше всего регулировать рынки?» были даны следующие ответы.
1. Потребители и предприниматели на свободном рынке – 99 процентов респондентов.
2. Конгресс - 0 процентов.
3. Эксперты государственных учреждений – 1 процент.
Правильный ответ №1. Источник: Выступление Рейгана на встрече с представителями жилищной отрасли: «Слишком многие в столице нашей страны стали думать, что прогресс – это результат принятия законов и постановлений. Однако это не так. Именно возможности упорного труда и готовность рисковать со стороны таких же людей, как вы, заставляет эту страну строиться и расти дальше. И почти всегда вы делаете это вопреки препятствиям, которые создает на вашем пути государство».

На прошлой неделе в рамках интеллектуального тестирования участникам были предложены очередные вопросы:
I. Какова, по мнению Рейгана, роль ООН?
1. Выработка политических и правовых директив для всего мира.
2. Никакой роли. ООН - безнадежно неэффективный институт.
3. Содействие свободе, предотвращение войн и поддержка фундаментальных прав человека.

II. Каковы, по мнению Рейгана, полномочия всех избранных президентов?
1. Увеличивать государственные расходы для решения проблем.
2. Соблюдать конституцию.
3. Формировать политику США в соответствии с международным консенсусом.

Посещайте сайт www.wwrdheritage.org и высказывайте свое мнение.

ДИСКУССИИ И КНИГИ В ФОНДЕ «НАСЛЕДИЕ»

1. В Фонде «Наследие» состоялась презентация книги члена редколлегии газеты «Уолл-стрит джорнэл» Дж. Фанда «Фальсификация выборов: как подтасовка результатов голосования угрожает нашей демократии».
Неправильное обращение с бюллетенями, испорченные машины для голосования, скандалы с открепительными талонами, участие в выборах уголовных преступников, вмешательство Верховного суда – все это заголовки газет в ходе печально известного пересчета голосов во Флориде в 2000 г. Может ли подобное произойти и в этом году? Джон Фанд говорит «да». Для совершенствования избирательной системы в США мало что сделано. Обе основные партии намерены подавать судебные иски и оспаривать любое почти равное распределение голосов в штатах. Эти проблемы вполне могут свестись к вопросу, что сильнее - маржа победы, или итог судебного процесса.
Фанд предлагает обзор несовершенной избирательной системы США, которой не доверяют почти половина американцев. Он критически анализирует такие аномалии, как президентские выборы во Флориде 2000 г. и губернаторские выборы в шт. Вашингтон в 2004 г. Он исследует опасности «временных бюллетеней», закона, который разрешает гражданам США регистрироваться по водительским правам, неправомерно позволяющего людям получать открепительные талоны для несуществующих избирателей, и подозрительное движение за массовую регистрацию радикальной организации ACORN. Между тем, такая простая мера предосторожности, как требование предъявлять удостоверение личности с фотографией, вызывает упорное сопротивление на том ложном основании, что оно лишает гражданских прав представителей бедных слоев и меньшинств. В своей книге Фанд рисует тревожную картину электоральной уязвимости, где сочетание бюрократического головотяпства с подтасовкой бюллетеней подвергает риску американскую демократию.

2. В Фонде «Наследие» состоялась дискуссия на тему «Панды на орбите: космический вызов Китая». С основным сообщением выступил ведущий эксперт по азиатским проблемам корпорации «CNA» Д. Чен. 25 сентября состоялся запуск китайский пилотируемого космического корабля «Шэньчжоу-7». Пекин также намекает на возможность пилотируемого полета на Луну. По оценке директора НАСА М. Грифина, китайцы могут установить свой флаг на Луне уже в 2017 г.
Для сравнения: НАСА завершает программу «Шаттл» в 2010 г. Новый космический корабль придет на смену лишь в 2015 г. Эти пять лет Соединенным Штатам для использования МКС придется полагаться на российские грузовые ракеты и космические корабли «Союз». Средний возраст инженеров, работающих на американский космос, уже давно перевалил за 50 лет. В 2008 г. 26 процентов из них достигнут пенсионного возраста. Средний возраст китайских инженеров, участвующих в программе «Шэньчжоу», - 36 лет, а тех, кто работает на лунную программу «Чанъэ» - всего 33 года. Через 10-20 лет у Китая будет огромный пул инженеров в аэрокосмической отрасли с большим опытом, чем их американские коллеги. Недавно Административно-бюджетное управление США подвергло цензуре выступление в конгрессе директора НАСА о космических амбициях Китая.
В дискуссии обсуждались следующие вопросы. Утратит ли Америка первенство в космической сфере? Волнует ли это кого-нибудь? Имеет ли это значение?

3. В Фонде «Наследие» состоялась презентация книги ветерана журналистики У. Такера «Энергия земли: как атомная энергетика возглавит «зеленую» революцию и положит конец энергетической одиссее США».
Своей книгой Такер, опираясь на данные многолетних исследований, помогает осмыслить нелегкую энергетическую ситуацию Америки без груза политической предвзятости и предрешенных последствий. Он утверждает, что глобальное потепление – это серьезная угроза мировому климату и что ядерная энергия – это единственное, что, возможно, в состоянии решить эту проблему. Вклад ветряных мельниц, солнечных батарей и геотермальных электростанций слишком незначителен: они никогда не смогут обеспечить базовую электрическую нагрузку. Геотермальные электростанции черпают тепло из коры Земли, которое генерируется большей частью при распаде атома урана. Почему бы не вывести этот процесс на поверхность, не создать среду с регулируемыми условиями и не назвать это «ядерным реактором»? Энергия земли – это именно то, что нужно, она более компактна и менее разрушительна для окружающей среды.

4. В Фонде «Наследие» прошла дискуссия на тему «Как избежать скоропалительных решений: чрезмерная криминализация и банкротства заемщиков субстандартных кредитов». На начальной стадии кризиса субстандартного кредитования большинство авторитетных финансовых экспертов и экономистов сходятся во мнении, что причины банкротств носят преимущественно экономический характер: слишком много рискованных ипотечных заимствований и отказов от их выплат, вызванное этим падение цен на недвижимость и крах слишком большого числа непонятных финансовых инструментов и других ценных бумаг. В этих факторах нет ничего криминального. Если законодатели немного поразмыслят и проведут расследование, они, скорее всего, придут к тому же выводу, что и большинство экспертов в области права и экономики 20 лет назад, во времена кризиса со сбережениями и кредитами: преступность – это, в основном, побочный результат, а не причина сбоев на рынках.
Существующей в настоящее время системы нормативных актов, уголовного преследования и федеральных правоохранительных органов почти достаточно для расследования и наказания случаев мошенничества, инсайдерской и иной преступной деятельности, связанной с банкротством заемщиков субстандартных кредитов. Например, конгресс уже предусмотрел, по меньшей мере, 4450 новых составов федеральных уголовных преступлений.
Тем не менее, как недавно отметили журнал «Экономист» и бывший помощник министра юстиции генерал Р. Брэнд, политическое давление, возникающее в результате кризиса, часто подталкивает к выводу о том, что конгресс нужно уполномочить принять новые уголовные нормы, а исполнительную власть – преследовать в судебным порядке и осудить кого-либо. Правовое сообщество только сейчас начинает понимать и исправлять вредные последствия несоразмерных действий федерального правительства после банкротства компании «Энрон».Участвовавшие в дискуссии известные юристы и бывшие сотрудники служб правопорядка обсудили, почему скоропалительное принятие новых законов по борьбе с преступностью и создание новых правоохранительных органов будет нецелесообразным и контрпродуктивным.