Бюллетень Фонда "Наследие" №2 (106)

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО КОНГРЕССУ И ПРЕЗИДЕНТУ
СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ

В связи с принятием 13 февраля с.г. высшими органами государственной власти США пакета антикризисных мер президент Фонда «Наследие» Эдвин Фолнер обратился к конгрессу и президенту США с открытым письмом.
В течение последних 35 лет специалисты и аналитики Фонда «Наследие» активно участвовали в крупнейших общественно-политических дискуссиях в стране. За весь этот период мы ни разу не сталкивались с законопроектами с такими далеко идущими и революционными выводами для экономической политики, как Законопроект о восстановлении американской экономики и реинвестировании. И никогда раньше мы не сталкивались с законопроектом, настолько покрытым завесой секретности или закрытым для общественного обсуждения и честной дискуссии.
Это самый дорогостоящий законопроект из всех, когда-либо представленных в конгресс. Он предполагает значительное расширение вмешательства государства в повседневную жизнь практически каждого гражданина, каждого частного предприятия и каждой гражданской организации в стране. Это само по себе должно стать предметом широкой публичной и вдумчивой дискуссии. Вместо этого мы наблюдаем, как лидеры конгресса проталкивают внеочередное голосование по 1434-страничному законопроекту, который никто – повторю, никто – не имел возможности прочесть целиком, не говоря уже о его осмыслении и обсуждении.
Этот законопроект был разрекламирован как стимулятор экономики, несмотря на мнение Бюджетного управления конгресса США, что в долгосрочном плане он фактически замедлит экономический рост страны. Стимулирующая способность законопроекта, в лучшем случае, сомнительна, зато, безусловно, заставит пересмотреть общественный договор между американским народом и его правительством.
• Законопроект отменяет поддержанные обеими партиями и очень успешные реформы социального обеспечения 1996 г. и решительно расширяет государство «всеобщего благоденствия». Например, он предусматривает премирование штатов за расширение списков реципиентов пособий вместо того, чтобы помочь им найти хорошо оплачиваемую работу. В противовес давней практике он даст право на получение денежных пособий здоровым, взрослым, бездетным гражданам.
• Он подрывает концепцию федерализма, оказывая финансовую поддержку штатам, которые безответственно тратили средства, за счет налогоплательщиков тех штатов, которые проявляли финансовую осмотрительность.
• Он в значительной степени перераспределяет ответственность и полномочия в политике и практике здравоохранения от физических лиц к государству. Среди прочего, он предполагает создание нового федерального совета по охране здоровья, который будет решать, какие медицинские услуги «эффективны». Это фактически позволит государству игнорировать клинические решения частных врачей.
• Он преднамеренно вводит цензуру на религиозные проповеди и молитвы в школах, запрещая использование фондов «стимулирования» для объектов, используемых для преподавания сектантских вероучений, религиозных культов или теологических школ.

Этот перечень можно продолжить. Вышеизложенные или схожие положения будут означать фундаментальные перемены в американском обществе. Во многих случаях этот законопроект прямо бросает вызов широко распространенным американским ценностям.
Мы потрясены, что конгресс вообще задумал такие глубокие изменения при минимальной открытости и отсутствии необходимой скрупулезности. В прошлом широкий общественный диалог и полноценная дискуссия всегда и совершенно правомерно предшествовали крупным изменениям политического курса в отношении системы социального обеспечения, здравоохранения или торговой политики США. Именно так должны приниматься важные решения в демократическом обществе.
Отказ конгресса и администрации США разрешить дискуссию подрывает нашу демократию. Обе палаты конгресса временно отменили свои правила планирования бюджета, чтобы протолкнуть этот законопроект. Президент и спикеры палаты представителей и сената США нарушили торжественное обещание о том, что в течение нескольких дней до голосования законопроект будет доступен для публичного ознакомления с тем, чтобы американские граждане имели возможность узнать, в чем он заключается, и донести свою позицию до избранных ими официальных лиц.
Такой беспечный подход к управлению страной способен лишь подорвать веру общества в избранных должностных лиц и в государство в целом. Мы призываем конгресс и администрацию США выполнить обещания, реализовать заявленные идеалы и дать возможность демократическому процессу работать.


МЮНХЕНСКАЯ РЕЧЬ БАЙДЕНА: ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА АДМИНИСТРАЦИИ ОБАМЫ
ВЫСВЕЧИВАЕТ СЛАБОСТЬ И ЗАМЕШАТЕЛЬСТВО

Руководитель Центра свободы им. М. Тэтчер Института международных исследований им. Дэвисов Фонда «Наследие» Н. Гардинер отмечает, что в своем пространном выступлении на конференции по безопасности в Мюнхене 7 февраля с.г. вице-президент Дж. Байден впервые изложил концепцию внешней политики администрации Обамы на международной арене. Это выступление было обращено как к европейским, так и к ближневосточным лидерам «от имени новой администрации США, которая полна решимости задать новый тон в Вашингтоне и в отношениях США с другими странами».
Речь Байдена следует воспринимать как одну из самых слабых перспективных оценок лидерства США за рубежом за последнее время. Послание было невнятным, апологетическим, чрезмерно примиренческим, ему явно не хватало содержания и детализации. Эта речь, полная банальностей и «диплояза», могла бы с успехом быть произнесена каким-нибудь европейским бюрократом из Брюсселя, Парижа или Берлина. Она не прозвучала как голос самого мощного государства на Земле.
В своей речи вице-президент сделал все возможное, чтобы не обидеть таких противников Америки, как Иран и «Хамас», или ее стратегических конкурентов, таких как Россия. Можно было подумать, что мир царит во всем мире и что ему не угрожает глобальный терроризм или опасное государство-изгой, стремящееся к получению ядерного оружия.
В своих комментариях Байден коснулся ряда ключевых областей – от Ирана до реформы НАТО. Все они вызывают большую обеспокоенность американской администрации, однако его речь не дала ответов на важнейшие вопросы.

Иран

Вице-президент подтвердил готовность новой американской администрации вступить в прямые переговоры с исламистским режимом в Тегеране. По сути, Байден предложил сделку с Ираном по принципу «услуга за услугу». Нечто похожее в течение ряда лет предлагал Евросоюз и потерпел сокрушительный провал. Такая сделка основывается на наивном предположении, будто иранская теократия – это нормальный государственный игрок, который играет по правилам дипломатии и с которым можно вести переговоры. В речи Байдена полностью отсутствовало ясное предупреждение о последствиях, то есть действиях - от более жестких экономических и военных санкций до применения силы против иранских ядерных объектов, - которые могут быть применены в отношении правительства президента Махмуда Ахмадинеджада или правящих мулл, если они не подчинятся. В речи не прозвучало призыва к странам Евросоюза, например, к Германии, ужесточить их санкции в отношении Тегерана или обращения к России и Китаю усилить санкции по линии Совета безопасности ООН.

ПРО

Вице-президент заявил, что Соединенные Штаты «будут продолжать разработки противоракетной обороны для противодействия растущему потенциалу Ирана при условии, что технология окажется действенной и экономически выгодной». Однако Байден не дал обещания реализовать план развертывания третьего позиционного района ПРО в Восточной и Центральной Европе. Это лишь усилило замешательство в Польше и Чехии, двух ключевых союзниках США, согласившихся участвовать в этой системе обороны, предоставив свою территорию для ракет-перехватчиков и РЛС раннего предупреждения. Кроме того, советник по национальной безопасности Дж. Джоунс подтвердил в интервью британской газете «Обсервер», что планы обороны третьего позиционного района «заморожены». Это решение, по словам одного высокопоставленного натовского чиновника, - явная попытка примирения с Москвой.

Россия

Помимо отказа признать независимость сепаратистских грузинских регионов Абхазии и Южной Осетии в речи Байдена практически больше не было свидетельств о намерении администрации Обамы проводить жесткую линию в отношении агрессивного поведения России в «ближнем зарубежье» или ее попыток раздражать или запугивать ее соседей на Кавказе или в Восточной Европе. Примечательно, что Байден не упомянул об американской поддержке Плана действий по членству Грузии и Украины в НАТО или о жестоком вторжении России в Грузию прошлым летом.
Готовность команды Обамы привлечь Россию к переговорам по третьему позиционному району создает опасный прецедент и является явным сигналом, что Россия может получить больше влияния в отношении планов расширения НАТО. Как выразился Байден в своей речи, «в последние несколько лет произошло опасное смещение в отношениях между Россией и членами нашего Альянса. Пора нажать на кнопку перезагрузки и заново пересмотреть многие сферы, в которых мы можем и должны работать вместе». Стратегически для новой американской администрации было бы наивно и рискованно игнорировать все более воинственную и националистически настроенную Москву, которая активно «играет мускулами» в Европе и во всем мире.

НАТО

Хотя вице-президент подтвердил важность НАТО и необходимость ее сохранения в ХХI веке, он фактически поддержал политику, подрывающую эту организацию и ослабляющую влияние в ней Соединенных Штатов. В Мюнхене Байден выступил в поддержку полной реинтеграции Франции в «структуры НАТО», и, как сообщается, французские офицеры займут в них две высших командных должности – в Командовании по трансформации и Объединенном командовании в Лиссабоне. В своей мюнхенской речи Байден также дал понять, что Соединенные Штаты «поддержат дальнейшее укрепление европейской обороны, возрастание роли Евросоюза в обеспечении мира и безопасности и намного более крепкое партнерство между НАТО и ЕС.
Эти перемены дадут Парижу (и его главному союзнику Берлину) большую власть и влияние в рамках этой организации, несоразмерные с его минимальной военной ролью в операциях альянса. Такой шаг в конечном итоге приведет к перераспределению влияния Вашингтона и Лондона в пользу континентальной Европы. Это, несомненно, проложит путь к развитию «оборонной идентичности ЕС», направляемой Францией и Германией.

Афганистан

Байден охарактеризовал войну в Афганистане как высший внешнеполитический приоритет для администрации Обамы, призвал к более тесному сотрудничеству с союзниками США в Европе, а также с правительством Пакистана. Однако вице-президент избежал упоминания щекотливого вопроса о неспособности многих европейских государств внести вклад в урегулирование конфликта. Это упущение свидетельствует о слабости и неготовности бросить вызов самоуспокоенности и безразличию европейцев.
Свыше двух третей 50-тысячного контингента, входящего в состав Международных сил содействия безопасности во главе с НАТО на полях сражений в Афганистане, - это представители англо-говорящих стран: США, Великобритании, Канады и Австралии. 85 процентов потерь приходится на эти страны. Численность войск Великобритании (8900 чел.) в Афганистане превышает контингенты всех остальных государств ЕС, вместе взятых. Многие из них, например, Германия, используют десятки «оговорок» с целью уберечь свой личный состав от потерь.

Война против терроризма

В выступлении Байдена явно отсутствовало упоминание о войне против терроризма и необходимости для США и их союзников быть готовыми к длительной и тяжелой борьбе с исламским терроризмом. Байден в мягких выражениях говорил об «общей борьбе против экстремизма» и о «горстке воинственных экстремистов вне досягаемости голоса разума», а также о том, что в мусульманском мире необходимо найти «новые пути вперед, основанные на взаимных интересах и взаимоуважении». Байден ни словом не обмолвился о колоссальных масштабах глобальной войны против «Аль-Каеды» и ее союзников. В речи вице-президента «Аль-Каеда» упоминается лишь однажды, да и то в контексте Афганистана.
Байден избегал прямого упоминания террористических ударов «Хамаса» против Израиля. Не было высказано ни слова поддержки наступательной операции Израиля против «Хамаса» в Газе. Это предполагает существенный отход администрации от открытой поддержки Израиля.
Байден также предпочел полностью проигнорировать успехи контртеррористических операций США в Ираке, достигнутые благодаря увеличению численности американских сил и огромному прогрессу в обеспечении безопасности в стране, ранее охваченной войной. Это позволило в конце января провести в Ираке практически полностью мирные региональные выборы.

Воспевание «мягкой силы»

Речь вице-президента Байдена по своей сути была типично европейской по стилю. В ней было стремление угодить всем, отсутствовали конкретные политические рекомендации. Она была завуалирована туманными заявлениями, чтобы не обидеть кого-либо в зарубежных столицах, включая самых отъявленных врагов США. Выступление Байдена стало праздником «мягкой силы», которую администрация Обамы цинично переиначила в «умелую силу».
Американское лидерство – это не состязание в популярности, а реалистичное проецирование интересов США. Вместо проецирования мощи и решительности в международном масштабе подход новой администрации к внешней политике выглядит сумбурным и невнятным. Слова Байдена высветили внешнюю политику с опасно уязвимым подбрюшьем, чем немедленно воспользуются оппоненты США на мировой сцене.
Вашингтон должен мощно, решительно и убедительно противостоять иранской ядерной угрозе, возрождению талибов в Афганистане, глобальной угрозе «Аль-Каиды» и запугиванию Евросоюза со стороны России. Внешняя политика, способная достойно ответить на эти угрозы, должна включать готовность применить максимальную силу там, где необходимо, развернуть всеобъемлющий противоракетный щит в Европе и увеличить военные расходы для защиты Соединенных Штатов и свободного мира.


РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ ПОСЛЕ МАНАСА:
НЕ ТОРОПИТЕСЬ НАЖИМАТЬ КНОПКУ ПЕРЕЗАГРУЗКИ

Ведущий эксперт по проблемам России и Евразии и международной энергетической безопасности Института международных исследований им. Дэвисов Фонда «Наследие» Ариэль Коэн напоминает, что на международной конференции по безопасности в Мюнхене вице-президент США Дж. Байден предложил Америке «нажать кнопку перезагрузки» в отношениях с Россией. Однако администрация Обамы должна проявлять осторожность и не допускать, чтобы Москва воспользовалась недавно достигнутыми успехами в Евразии. Улучшение отношений между США и Россией желательно, но подход к Кремлю по принципу «пряники и цветы» не сработает. После войны с Грузией в августе прошлого года Россия ведет широкомасштабное наступление по всей Евразии. Кремль настолько озабочен расширением сферы своего влияния, что даже нынешний жестокий экономический кризис, вызвавший 50-процентное падение рубля по отношению к доллару и 80-процентную потерю капитализации российского фондового рынка, не остановил его рывок в «ближнее зарубежье».

Уведомление о выдворении

Тревожным звонком для Вашингтона должно было стать уведомление о выдворении американской базы, с которым выступил президент Киргизии Курманбек Бакиев, находясь в Москве в присутствии российского президента Дмитрия Медведева. Он заявил о своем желании, чтобы американские силы покинули авиабазу в Манасе, которая с осени 2001 г. является главным транзитным узлом для доставки войск, оружия и военной техники США и НАТО в Афганистан. Судя по реакции Байдена, администрация Обамы отнюдь не намерена «дразнить медведя» или, что еще хуже, не обеспокоена требованием Бакиева, инспирированным Россией.
Ей следовало бы обеспокоиться. Теперь, когда короткий маршрут через Пакистан стал опасен из-за возрастания интенсивности ударов со стороны талибов (важнейший мост через Хайберский перевал был взорван в начале февраля), все большую значимость для обеспечения снабжения сил США и НАТО в Афганистане приобретает более длинный, но менее опасный центрально-азиатский путь. В Кремле хорошо понимают ситуацию – коллективная память хранит воспоминание о советской катастрофе в Афганистане в 1979-1989 гг.
На протяжении ряда лет Россия и Китай оказывали давление на Киргизию и Узбекистан с тем, чтобы они выдворили американские базы. В 2005 г. Узбекистан сдался и заставил США покинуть авиабазу в Карши-Ханабаде. Манас оставался единственным транзитным пунктом для американских войск.
В этом году Москва предложила киргизскому правительству, ощущающему острую нехватку денежных средств, кредитный пакет в размере 2 млрд. долларов по ставке ниже рыночной. Большая часть этой суммы должна пойти на строительство гидроэлектростанции. Внешний долг страны был прощен, а еще 150 млн. долларов выделено в виде помощи. Этот пакет компенсировал годовую стоимость аренды Манаса в 17 млн. долларов и ежегодную помощь Киргизии от США в размере 150 млн. Россия также использовала тайные операции и факторы влияния для подстрекательства к уличным антиамериканским демонстрациям и организации кампании в СМИ и тем самым оказала давление на киргизский режим.

Десантники и базы

Одновременно Организация Договора коллективной безопасности СНГ (ОДКБ), в которой доминирует Россия, объявила о создании коллективных сил оперативного реагирования (КСОР). Президент Медведев уточнил, что по своим возможностям эти силы будут соответствовать силам быстрого реагирования НАТО. Основой нового КСОР будет российская воздушно-десантная дивизия и десантно-штурмовая бригада, усиленная подразделениями из Армении, Белоруссии, Казахстана, Узбекистана и Таджикистана (всего около 15 тыс. чел.). Узбекистан будет участвовать в операциях на разовой основе. КСОР может использоваться не только для борьбы с внешним противником, но и для подавления «цветных революций» и народных волнений, которых авторитарные режимы, входящие в ОДКБ, единодушно боятся.
Россия также объявила о строительстве трех военных баз в сепаратистской Абхазии: военно-морской базы в Очамчире, авиабазы в Бомборе около Гудауты и горно-стрелковой базы в Кодорском ущелье. Такое развертывание не только нарушает условия прекращения огня, достигнутые при посредничестве французского президента Н. Саркози после российско-грузинской войны 2008 г., но и расширяет возможности России проецировать свою военную силу на Закавказье. Это ставит под угрозу и без того уже шаткое положение Грузии, а также крупнейшие нефте- и газопроводы из региона Каспийского моря в Турцию и Европу.
Россия предприняла дополнительные шаги для укрепления своего влияния на территории от Польши до Тихого океана. Она инициировала создание совместной с Белоруссией системы ПВО и ПРО, которая может обойтись в миллиарды долларов. Она также объявила о создании стабилизационного фонда для государств СНГ в размере 10 млрд. долларов. Большую часть этой суммы (7,5 млрд. долларов) возьмет на себя Москва. Причина этих безудержных расходов проста – деньги и оружие консолидируют контроль над союзниками.
Президент Медведев заявил, что если США хотят просить о транзите в Афганистан, их представителям следует приехать не в столицы центрально-азиатских государств, а в Москву. Таким образом, Россия сначала создает проблему, а затем предлагает ее решение. Однако это лишь лучший вариант развития событий. В худшем случае, по мнению ряда московских аналитиков, Россия попытается извлечь выгоду из поражения США в Афганистане. Во-первых, это будет реванш за советское фиаско 1980-х гг., а во-вторых, что значительно важнее, это поражение высветит крах мощи НАТО, а с ним и глобального доминирования Америки.
Судя по всему, Россия ошибочно считает, что вместе с Китаем и Ираном сможет собрать осколки в Афганистане и помешать талибам распространить свое влияние на союзников России в Центральной Азии и Закавказье. Однако долгосрочную системную угрозу «мягкому подбрюшью» на юге России представляют радикальные исламисты, а не Америка. А ответов на эту угрозу у России нет.

Империя превыше всего?

Неудивительно, что Россия стремится обезопасить то, что президент Медведев в своей речи 31 августа 2008 г. назвал «зоной привилегированных интересов». Эти действия находятся в соответствии с политикой, сформулированной почти 20 лет назад лидером евразийской школы российской внешней политики Е. Примаковым. Многие евразийцы склонны считать Америку стратегическим противником.
Примаков возглавлял Службу внешней разведки при Ельцине, а затем был министром иностранных дел и премьером. В 1994 г. по указанию Примакова российская внешняя разведка опубликовала доклад, призывавший к российскому доминированию в «ближнем зарубежье» - над новыми независимыми государствами, возникшими на развалинах рухнувшей советской империи.
Позже Примаков продвигал идею многополярного мира, где влиянию США будет противостоять Россия, Китай и Индия. В настоящее время призывы Путина и Медведева перекликаются с заявлениями Примакова в том, что касается новой геополитической и экономической архитектуры, основанной на масштабных сферах влияния, - не только в Европе, но и во всем мире.

Спешка – враг мудрости

Желание администрации Обамы «нажать на кнопку перезагрузки» понятно. Имея Москву в союзниках, возможно, было бы легче добиться разоружения, нераспространения, стабилизации в Афганистане и санкций для сдерживания ядерных амбиций Ирана. Однако спешка – это враг мудрости, когда дело касается 200-летних отношений между Россией и Америкой.
Соединенные Штаты должны искать альтернативы Манасу, в частности, в Туркмении, Узбекистане и Таджикистане. Они не должны позволить Москве воспользоваться своими успехами в Евразии, особенно на Кавказе, и оставить новые независимые государства на милость российской сферы влияния.


РАКЕТНЫЙ ГАМБИТ СЕВЕРНОЙ КОРЕИ

Эксперт по проблемам Северо-восточной Азии Центра азиатских исследований Фонда «Наследие» Б. Клингнер полагает, что Северная Корея, возможно, готовится произвести испытательный пуск ракеты большой дальности «Тепо Донг-2» со своего восточного побережья. Пуск ракеты или даже заметная подготовка к такому пуску станут следующим шагом Пхеньяна в эскалации давления на Соединенные Штаты и Южную Корею с целью смягчения их политики в отношении диктаторского режима в Северной Корее. Разумеется, это поставит в крайне неловкое положение администрацию Обамы, которая накануне поездки госсекретаря Х. Клинтон в Азию, вроде бы, стала отходить от ряда твердых позиций, которые Обама занимал в ходе избирательной кампании.
Пхеньян посылает администрации Обамы сигнал, что несмотря на смену власти в США, Северная Корея не станет занимать более уступчивую позицию, направленную, – возможно, в первую очередь – на принуждение южнокорейского президента Ли Мён Бака к отзыву своих требований кондициональности, взаимности и транспарентности при взаимодействии с Северной Кореей.

Цель - Северная Америка

Ученые до сих пор не имеют ясности относительно дальности и забрасываемого веса ракет «Тепо Донг-1» и «2», а также их возможных модификаций. В докладе Национальной разведки США 2001 г. дается следующая оценка двухступенчатой ракеты «Тепо Донг-2»: «она способна нести полезный груз в несколько сотен кг на расстояние до 10 тыс. км. Этого достаточно, чтобы нанести удар по Аляске, Гавайям и отдельным континентальным штатам США». Согласно докладу, добавление третьей ступени способно увеличить дальность полета до 15 тыс. км, что позволит ракете с забрасываемым весом достигать всей территории Северной Америки.
Возможно, Северная Корея реально и не планирует запуск ракеты, то есть Пхеньян может стремиться достичь дипломатических целей без эскалации напряженности за пределы контрпродуктивного уровня. Запуск Пхеньяном ракеты «Тепо Донг-2» в 2006 г. настолько возмутил Китай, его союзника, что Пекин молчаливо согласился с инициированной Соединенными Штатами резолюцией ООН против Северной Кореи. Понимая, что любая активность на ракетном испытательном полигоне будет зафиксирована спутниками и истолкована как подготовка к пуску, Пхеньян, вероятно, надеется, что тревога в связи с эскалацией напряженности приведет к ослаблению переговорных позиций Южной Кореи и США. Ведь администрация Буша смягчила-таки свою позицию, когда в конце 2008 г. Северная Корея выступила с угрозой вторичной переработки плутония.
Возможно, действия Северной Кореи – это также и попытка дать импульс возобновлению двусторонних переговоров, которые были сорваны в конце президентского срока Клинтона. Тогда Пхеньян требовал 1 млрд. долларов ежегодно за прекращение экспорта ракетных технологий. США отвергли это требование и попытались достичь более широких договоренностей. Однако требование Северной Кореи о проведении саммита и ее отказ обсуждать детали соглашения в ходе визита госсекретаря США М. Олбрайт в Пхеньян в октябре 2000 г. и на двусторонних встречах в ноябре 2000 г. в Куала-Лумпуре предопределили провал инициативы.

Рискованный гамбит

Пуск ракеты – это гамбит с высокой степенью риска. Если Северная Корея произведет успешный пуск ракеты «Тепо Донг», это существенно изменит потенциал угрозы для Соединенных Штатов и их азиатских союзников. Предыдущие запуски Пхеньяном ракет «Тепо Донг» в 1996 г. и 1998 г. потерпели неудачу, а ядерное испытание в 2006 г. было лишь частично успешным. Успешный пуск ракеты, теоретически способной достичь территории США с ядерной головной частью, опрокинет представление об уменьшении военной угрозы со стороны Северной Кореи. Пхеньян рассчитывает, что международная озабоченность в связи с нарастанием напряженности смягчит требования к Северной Корее о полном выполнении ею обязательств по денуклеаризации. Пхеньян попытается смягчить международный гнев, заявив, как это было во время пуска ракеты в 1998 г., что он просто осуществляет запуск спутника гражданского назначения.
Новый неудачный запуск северокорейской ракеты большой дальности не только в очередной раз даст пищу для комиков в вечерних шоу, но и существенно уменьшит восприятие Северной Кореи как военной угрозы и подорвет тем самым ее переговорные позиции. Подобная неудача снизит остроту успеха на переговорах по ракетам, и в шестисторонних рамках. Пхеньян сможет компенсировать это путем нагнетания напряженности иным путем, например, инициировав военно-морскую конфронтацию с Южной Кореей в Желтом море, как это уже было в 1999 г. и 2002 г.
Пуск ракеты может стать первым внешнеполитическим испытанием для администрации Обамы. В ходе президентской кампании Барак Обама заявил, что «если северные корейцы не выполнят своих обязательств, мы должны будем вновь ввести ранее приостановленные санкции и рассмотреть незамедлительное введение новых ограничений». Как отреагирует президент на пуск северокорейской ракеты? Будут ли жесткие предвыборные слова и выступление Обамы на слушаниях, посвященных утверждению в должности госсекретаря Клинтон, подкреплены не менее решительными действиями?

Что должны сделать США

• Подчеркнуть контрпродуктивный характер действий Северной Кореи и поставить под сомнение эффективность Пхеньяна как партнера в переговорах. Привлечь внимание к тому факту, что переговоры затягиваются не из-за «враждебной политики США», как утверждает Пхеньян, а в связи с угрожающей воинственностью Северной Кореи.
• Подтвердить приверженность США защите своих союзников против северокорейских провокаций, включая пуски ракет и противостояние ВМС в Желтом море.
• Четко подтвердить обещание министра обороны Р. Гейтса сбить северокорейскую ракету, если она приблизится к территории США.
• Подчеркнуть, что северокорейская ракетная угроза демонстрирует постоянную необходимость для Соединенных Штатов, Японии и Южной Кореи разрабатывать и развертывать системы ПРО.
• Заявить, что Соединенные Штаты готовы возобновить переговоры по устранению северокорейских ракетных угроз в отношении ее соседей. Однако такие переговоры должны всесторонне сдерживать разработку, развертывание и распространение ракет, не ограничиваясь просто денежными выплатами в обмен на отказ от экспорта ракетных технологий. Такие переговоры также не должны отвлекать внимание от требований шестисторонних переговоров в отношении денуклеаризации Пхеньяна.
• Настаивать, чтобы все страны-участницы ООН полностью выполнили существующие обязательства. Пуск ракеты Северной Кореей будет явным нарушением резолюций ООН №1695 и №1718. Вашингтон должен также настоять на том, чтобы Совет Безопасности ООН принял доработанную резолюцию, которая включала бы ссылку на статью 42 Устава ООН, в соответствии с которой санкции имеют обязательный характер и могут быть применены с использованием военных средств.
• Предпринять многосторонние усилия с участием финансовых, военных, правоохранительных и разведывательных организаций с целью введения санкций против северокорейских и других иностранных компаний, которые связаны с разработками северокорейских ракет и ОМУ и их распространением.

Реализация вышеперечисленных рекомендаций гарантирует, что Соединенные Штаты пошлют Пхеньяну, азиатским союзникам США и остальному миру ясный сигнал: они не потерпят ядерную Северную Корею.


США ДОЛЖНЫ НАСТАИВАТЬ НА ТРАНСПАРЕНТНОСТИ
КИТАЙСКИХ ИНВЕСТИЦИЙ

Эксперт в области экономической политики Центра азиатских исследований Фонда «Наследие» Д. Сизерс отмечает, что Китай является крупнейшим иностранным держателем государственных долговых обязательств США. Кроме того, только в последние несколько лет он инвестировал около 100 млрд. долларов в Африке, на Ближнем Востоке и других регионах.
Финансовый кризис высветил большую роль китайских инвестиций в облигации США и заставил задаться вопросами, будут ли полезны китайские инвестиции в обыкновенные акции и в другие активы? В то же время существует тревога, что Китай перестанет покупать американские облигации. Одновременно тревогу вызывает тот факт, что китайская инвестиционная экспансия выйдет за пределы одних только облигаций в Соединенных Штатах и во всем мире.
Главный вопрос в связи с внешними инвестициями Китая - это его намерения. Цели ключевых заинтересованных игроков, в целом, неясны. Многие аналитики считают, что эти инвестиции определяются политическими, а не коммерческими целями. Это вызывает тревогу в свете огромных финансовых ресурсов, которыми располагает Китай.
Китай не слишком интересован в максимальных прибылях со своих капиталовложений. Широко разрекламированная Инвестиционная корпорация Китая фактически является второстепенным игроком, а доминирует в этой сфере Государственное управление валютного регулирования (ГУВР). Хотя ГУВР – крупнейший в мире инвестор с объемом капиталовложений почти 2 трлн. долларов, китайские внешние инвестиции в целом все еще уступают американским.
Китай покупает преимущественно облигации США. Что касается глобальных расходов на прочие активы, приобретения в сфере металлургии в последнее время немного превышают приобретения в энергетической сфере. Австралия – это самое крупное государство-объект для прямых китайских инвестиций. Кроме того, осуществляются значительные ранее запланированные расходы в Африке южнее Сахары, арабский мир получает сравнительно мало.
Наибольшее удивление вызывает тот факт, что участие КНР в глобальных рынках капитала пока еще не очень значительно. Оно могло бы быть гораздо больше. Существуют проблемные сделки на сумму приблизительно 100 млрд. долларов, реализация которых осложняется рыночными условиями, внешним противостоянием или вето самого Пекина. Следовательно, распространение китайских иностранных инвестиций не является неизбежным, и их форма может складываться под влиянием внешних и внутренних факторов.
Несмотря на эти препятствия, Китай, судя по всему, будет продолжать массированное иностранное инвестирование. Капиталовложения в облигации, судя по всему, будут более значительными, чем в другие активы. Минеральные ресурсы сохранят доминирующую роль среди объектов прямого инвестирования. В то же время выход из финансового кризиса и накопленный опыт будут содействовать расширению его масштабов.
Если Пекин не увеличит транспарентность своих внешних инвестиций и не откроет иностранному капиталу доступ к своим активам, развитые рынки могут отгородиться от Китая, а конкуренция за активы в развивающемся мире политизируется. В худшем случае, нарушение китайской государственной компанией американских или международных санкций может вызвать экономический конфликт.
В лучшем случае, Пекин согласится повысить транспарентность своих внешних инвестиций и пойдет на увеличение взаимности для иностранных инвестиций в Китае, что позволит снять оба основных возражения Запада. Тогда внешние инвестиции Китая смогут набрать обороты, особенно в отношении прямых капиталовложений. Они смогут вырасти до масштабов третьей волны, вслед за эпохой нефтедолларов 1970-х гг. и японскими инвестициями 1980-х.
Даже если внешние прямые инвестиции Китая возрастут незначительно, это обострит конкуренцию за глобальные активы. Американское руководство может столкнуться с определенными издержками, пытаясь управлять вступлением Китая в глобальную экономику на принципах свободного рынка. Однако попытка предотвратить это вступление обойдется значительно дороже.
В свете того, что прямые зарубежные инвестиции КНР будут продолжаться, главная проблема заключается в отсутствии транспарентности. Под воздействием Международного валютного фонда Китай присоединился к «Общепринятым принципам и практике суверенных фондов накопления богатства», но ему предстоит сделать многое, чтобы его практика внешних инвестиций стала транспарентной. Менее неотложной, но потенциально полезной будет дополнительная транспарентность с американской стороны для благоприятствования китайским инвестициям, а также договоренность с Китаем о предоставлении более широкого доступа на его рынки.
Американский политический курс в идеале должен включать следующие действия.
• Министерство финансов и представитель США по вопросам торговли в ходе международных переговоров должны настаивать на том, чтобы не только Инвестиционная корпорация Китая, но и ГУВР, и другие государственные органы рассматривались как суверенные фонды накопления богатства, подпадающие под добровольную международную практику, которая в настоящее время формируется.
• Комитет по иностранным инвестициям США и другие государственные системы проверки должны быть максимально транспарентными, но максимально гибкими в процессе проверки. Критерии, по которым оцениваются иностранные инвестиции, должны быть установлены перед подачей документов, а не создаваться постфактум.
• Представитель США по вопросам торговли и Комитет по иностранным инвестициям США должны координировать свои действия с тем, чтобы участники переговоров располагали информацией, необходимой для превращения фактора взаимности в очевидный принцип на переговорах по расширению доступа на рынки.
• Министерство финансов должно провести работу для обеспечения успеха многосторонних усилий по отбору лучшей информации о деятельности суверенных фондов накопления богатства во всем мире, а не только в развитых странах.


ДИСКУССИИ И КНИГИ В ФОНДЕ «НАСЛЕДИЕ»

1. В Фонде «Наследие» состоялась лекция бывшего советского разведчика Виктора Суворова, который представил свою книгу «Главный виновник: великий план Сталина начать вторую мировую войну». В своей книге Суворов рассматривает только что ставшие доступными советские документы и дает новую оценку существующего исторического материала, проанализировав стратегический план Сталина по покорению Европы и мотивы его спорной поддержки нацистской Германии.
Суворов утверждает, что стратегия Сталина основывалась на вере Ленина в то, что коли первая мировая война не воспламенила коммунистическую революцию во всем мире, то потребуется вторая мировая война. В своей книге автор разоблачает Сталина как диктатора, поглощенного замыслом осуществления мировой революции любой ценой, включая заигрывание с Гитлером и Германией. Хотя разжечь революцию Сталину не удалось, он достиг таких ключевых целей, как установление коммунистических режимов в Восточной Европе, Китае и Северной Корее.
В своей лекции Суворов поделился мнением о том, что нынешний российский премьер и бывший полковник КГБ Владимир Путин фактически следует «нереволюционному» варианту «великого плана» Сталина, продавая оружие Северной Корее и Ирану и используя запасы российской нефти и газа для воздействия и запугивания стран «ближнего зарубежья» и Европы.

2. В Фонде «Наследие» прошла презентация книги ныне покойного У. Бакли «Рейган, каким его знал Уильям Бакли». В ней Бакли вспоминает о своей тридцатилетней дружбе с человеком, который вывел консервативное движение Америки из политического забвения прямо в Белый дом. Рональд Рейган и Бакли были политическими союзниками и близкими друзьями на протяжении всей политической карьеры Рейгана. Они вместе проводили отпуск и обменивались шутками, понятными только им двоим. Когда Рейган был избран президентом, Бакли просил его не предлагать ему должностей в новой администрации. Однако Рейган рассчитывал назначить его на пост посла США в Афганистане, оккупированном в то время советскими войсками. До конца своего президентства Рейган называл его «господин посол». В день вывода советских войск он направил Бакли поздравление с тем, что он собственноручно изгнал Красную армию, даже не отправившись в Кабул. На протяжении десятилетий Рейган и Бакли понимали друг друга, учились друг у друга, и они вместе изменили историю.

3. В Фонде «Наследие» состоялась дискуссия на тему «Пожар по соседству: наркокартельный кризис в Мексике и что должны сделать США». В дискуссии приняли участие генерал в отставке Б. Маккафри, бывший заместитель помощника министра обороны по делам Западного полушария С. Джонсон, директор Института Мексики Центра международных исследователей В. Вильсона А. Сили и старший эксперт по латиноамериканским проблемам Фонда «Наследие» Р. Уолзер.
Президент Кальдерон и мексиканский народ вовлечены в нескончаемый конфликт с местными наркокартелями. В 2008 г. число жертв в этой трудной битве исчислялось уже тысячами, что потрясло общественное мнение в стране. Под руководством президента Кальдерона вооруженные силы и правоохранительные органы Мексики глубоко втянуты в этот конфликт, проходя при этом стадию реформирования и модернизации. Трансграничные последствия борьбы с наркокартелями влияют на торговлю, инвестиционный климат и безопасность границ.
В связи с нелегальной наркоторговлей из Мексики Управление национальной политики наркоконтроля США пришло к следующему выводу: «Мексиканские организации, занимающиеся незаконным оборотом наркотиков, представляют величайшую угрозу для Соединенных Штатов как форма организованной преступности». Одновременно оружие, большие объемы наличности и химические вещества, используемые в производстве наркотиков, поступают из США в Мексику. В соответствии с Меридской инициативой администрации Буша, Мексика, Центральная Америка и отдельные государства Карибского бассейна получают помощь в размере 1,5 млрд. долларов для борьбы с наркоторговлей. Однако с приходом администрации Обамы неопределенность приоритетов, конкурирующие тактические подходы и потенциальные политические расхождения в Вашингтоне могут изменить или ослабить ответные меры США по противодействию и использованию правоохранительных органов против наркоторговли и открыть пути для опасного раскола сил внутри Мексики.

4. В Фонде «Наследие» прошла дискуссия на тему «Российско-украинская «газовая война»: уроки для Европы и США». С основным сообщением выступил почетный профессор Центра российских исследований им. Дэвиса Гарвардского университета Маршалл Голдман.
В ходе дискуссии отмечалось, что российско-украинские кризисы из-за газа возникали и раньше. Самым известным был конфликт в 2006 г., когда Россия прекратила поставки газа на Украину на три дня. Однако последняя «газовая война» продолжалась две недели и нарушила нормальный образ жизни в 20 странах – закрывались заводы, люди в домах замерзали, несколько человек умерло от холода. Этот кризис продемонстрировал стратегическую зависимость Европы от российского газа и высветил необходимость незамедлительного изменения этой ситуации. Несмотря на лоббистские усилия Москвы, этот кризис послужил тревожным звонком для многих европейцев. Они призывают к большей диверсификации источников энергоснабжения, маршрутов транзита и усилению координации между правительствами. Для Украины кризис четко обозначил необходимость модернизации энергетического сектора, борьбы с коррупцией и отсутствием транспарентности и углубления реформы. По оценкам Международного энергетического агентства, этот кризис подорвал репутацию России как надежного поставщика энергоресурсов. Он также нанес вред позициям Украины как основного транзитера нефти.
Участники дискуссии попытались найти ответы на следующие вопросы. Что говорит «газовая война» о роли России как поставщика энергоресурсов и зависимости Европы как ее крупнейшего клиента? Вернется ли Европа к обычным отношениям с Россией? Каковы главные уроки для Европы? Что этот кризис говорит об Украине как государстве-транзитере? Останутся ли в торговле газом между Россией и Украиной по условиям новой российско-украинской газовой сделки подозрительные компании-посредники? Что будет с проектом «Набукко» - главной альтернативой российским газовым поставкам? Каковы уроки для политики США и последствия «газовой войны»?

5. В Фонде «Наследие» прошла презентация книги «Угроза все ближе к дому: Уго Чавес и война против Америки», в которой принял участие один из ее соавторов Майкл Роуэн. Он бывший президент Международной ассоциации политических консультантов, с 1970 г. участвовал в организации избирательных кампаний в 14 странах, в 2006 г. консультировал одного из кандидатов в президенты Венесуэлы М. Росалеса. С сообщением также выступил бывший посол США в Венесуэле (1986-1989 гг.) Отто Рейч, в прошлом высокопоставленный сотрудник госдепартамента.
В ходе дискуссии отмечалось, что венесуэльский «каудильо» Уго Чавес стремится к продолжительному пребыванию на президентском посту, выходящему далеко за рамки даже второго срока администрации Обамы. Как и его любимый герой Фидель Кастро, Чавес надеется остаться раздражающим фактором для многочисленных американских президентов. Оперируя своей концепцией «революции Боливара» и «социализма для XXI века», Чавес использует богатые нефтяные запасы Венесуэлы для финансирования социалистического эксперимента внутри страны и щедрых субсидий для своих единомышленников на Кубе, в Боливии и Никарагуа. Он выступает за независимость Латинской Америки от влияния США и занимается созданием глобальной антиамериканской коалиции вместе с Ираном, Россией и другими государствами.
Администрация Обамы еще не сформулировала своей позиции по этому вопросу. До инаугурации команда нынешнего президента посылала Каракасу противоречивые сигналы - от надежды на примирение до резких заявлений об авторитарных тенденциях Чавеса и его сомнительных друзьях. Формирование реалистичной политики для отражения угрозы со стороны Чавеса станет важнейшим вызовом для внешнеполитической команды Обамы.