Закон о приоритете НАТО способен укрепить трансатлантическую безопасность

Старший эксперт по европейским проблемам Центра свободы им. М. Тэтчер Фонда «Наследие» С. Макнамара считает, что теперь, когда президент США Б. Обама уже дважды посетил Европу и намерен нанести третий визит в июле, настало время задуматься над тем, как он позиционирует НАТО в рамках внешней политики своей администрации. Эффективная политика с целью максимально обеспечить национальную безопасность США и укрепить неделимость трансатлантической безопасности должна акцентировать роль НАТО в американо-европейских отношениях. Законопроект о приоритете НАТО, внесенный в палату представителей конгрессменами М. Тернером (республиканец, шт. Огайо) и Дж. Маршаллом (демократ, шт. Джорджия), содержит ряд элементов, которые помогли бы достичь этой цели.
Политика, направленная на укрепление НАТО, усилит лидерство США и будет способствовать более эффективной многосторонности. Являясь межгосударственным альянсом, НАТО дает Соединенным Штатам возможность развивать свои двусторонние отношения с отдельными союзниками, что должно быть главной установкой политики США в отношении Европы.
Концепция приоритета НАТО находится в разительном контрасте с политикой приоритета Европы, которую пропагандировал еще в 2001 г. недавно назначенный представителем США в НАТО И. Даальдер. Эта линия могла бы фактически стать предпосылкой для ухода Америки с европейского континента в фигуральном и, возможно, прямом смысле. Ни Евросоюз, ни какая-либо отдельная европейская страна не способны заткнуть дыру, которая образуется с уходом Америки, из-за чего образуется опасный вакуум силы с непредсказуемыми последствиями.

Взаимоусиливающие альянсы

После падения Берлинской стены и расширения НАТО и Евросоюза с включением стран Центральной и Восточной Европы существовало общепринятое мнение, что Европа в целом едина, свободна и живет в обстановке мира. Однако Европа – отнюдь не море спокойствия, она сталкивается с геополитическими и асимметричными вызовами, включая возрождающуюся Россию, распространение баллистических ракет и исламский экстремизм.
Поэтому важно, чтобы для противостояния этим вызовам у Соединенных Штатов и Европы были взаимодополняющие двусторонние и многосторонние отношения. Политика приоритета НАТО должна дать ясно понять, что Североатлантический альянс – это главный многосторонний союз США в Европе, но не единственный их союз. Это уже имеет место на практике: являясь межгосударственным альянсом, в основу которого положены общие ценности, НАТО не требует исключительных прав, а дает Америке дополнительные возможности для обеспечения безопасности. Например, англо-американские особые отношения продолжают успешно осуществляться на таких ненатовских театрах военных действий, как Ирак.
В отличие от политики приоритета Европы, которая предполагает формирование наднациональных структур и централизацию власти в руках бюрократии ЕС, политика приоритета НАТО усилит и дополнит прочные двусторонние союзы США по всей Европе. В этом смысле «закон о приоритете НАТО» должен восприниматься как закон об укреплении НАТО.

Отношения между НАТО и ЕС

Весной 2001 г. Даальдер советовал отодвинуть НАТО и Россию на второй план в пользу политики приоритета Европы, то есть создать сильную и единую Европу с собственными вооруженными силами и политической идентичностью. Симпатии администрации Обамы к глубоко интегрированному и расширенному Евросоюзу, способному вытеснить НАТО, игнорируют демократическую волю народов Европы, а также ограниченность потенциала Евросоюза. Низкая явка на европейские выборы и последовательное неприятие на национальных референдумах таких интеграционных договоров, как Лиссабонский, демонстрируют серьезное отсутствие легитимности и доверия к этому европейскому проекту. В институциональном, политическом и военном смыслах ЕС не способен вытеснить НАТО, и маловероятно, что ему это когда-либо удастся.
Если верховенство НАТО в делах европейской безопасности будет утрачено, то же самое произойдет в отношении соглашений о безопасности и неделимости американо-европейской безопасности. Поэтому, пытаясь обрести сильных европейских партнеров, которые могли бы нести большее бремя глобальной безопасности, Вашингтон должен поставить на первое место свои отношения с НАТО, а не с Евросоюзом. Он также должен добиться таких рабочих отношений с ЕС, которые обеспечат более совершенную взаимозаменяемость. В настоящее время Евросоюз – не нарождающаяся военная держава, а, скорее, нарождающийся противовес. Политика приоритета НАТО должна избегать нынешнего трансатлантического скатывания к «женитьбе под дулом пистолета» между НАТО и Евросоюзом. Такой брак развяжет Брюсселю руки для европеизации НАТО и строительства Евросоюза как единственной военной идентичности.
Политика приоритета НАТО должна отражать следующие принципы для внесения ясности в партнерство между НАТО и ЕС.
• Верховенство НАТО в альянсе трансатлантической безопасности абсолютно;
• Евросоюз должен быть гражданским дополнением к НАТО, а не отдельной военной идентичностью;
• не должно быть никакого дублирования возможностей НАТО, в том числе никаких отдельных структур оперативного планирования и командования в рамках ЕС;
• НАТО должно иметь хотя бы одно верховное командование в Соединенных Штатах;
• НАТО должно резервировать все ресурсы исключительно для решения своих собственных задач;
• возможности и ресурсы, предназначенные исключительно для выполнения задач в рамках Европейской политики в области безопасности и обороны, должны обеспечиваться в дополнение к взносам стран-участниц в НАТО, а не взамен их.

ПРО

Современные стратегические угрозы включают распространение баллистических ракет и ядерных технологий со стороны таких режимов-изгоев, как Северная Корея и Иран. Это требует развертывания ПРО, способной защитить всех союзников по НАТО. Для защиты Америки и ее союзников уже недостаточно политики сдерживания, которая основана на концепции «взаимно гарантированного уничтожения» времен «холодной войны».
Президент Дж. Буш значительно расширил спектр программ ПРО и осуществил смелые шаги для расширения оборонного зонтика на союзников по НАТО. В частности, он заключил соглашения о «третьем позиционном районе» с Польшей и Чехией с целью развертывания элементов наземной ПРО США на их территории. Политика приоритета НАТО в отношении ПРО будет реализована лишь в том случае, если она будет усиливать взаимную и неделимую безопасность. Европейская заинтересованность содействует многоуровневым отношениям безопасности, которые теперь необходимы в обстановке современных угроз, и укрепляет трансатлантическую безопасность и усилия США в сфере нераспространения.
Закон о приоритете НАТО продвигает эти позитивные тенденции, в частности, тем, что предоставляет средства для развертывания третьего позиционного района. Американские и европейские интересы можно подкрепить, акцентировав два дополнительных пункта.
• Предложенные места дислокации системы ПРО в Европе усиливают НАТО тем, что укрепляют двустороннюю безопасность отдельных европейских союзников США, в частности, Чехии и Польши.
• Предложенные места дислокации системы ПРО в Европе усиливают НАТО тем, что укрепляют глобальный режим нераспространения.

НАТО ранее одобрила две резолюции, поддерживающие создание третьего позиционного района, и призвала изучить возможность увязывания третьего позиционного района с существующими и будущими системами ПРО НАТО. Программа приоритета НАТО должна развивать эти военные возможности, добиваясь создания многоуровневой системы ПРО для защиты всего Североатлантического альянса.

Расширение НАТО

Программа приоритета НАТО должна быть направлена на активизацию политики открытых дверей для альянса и продолжение его расширения. Закон о приоритете НАТО обеспечивает политическую и финансовую поддержку политике открытых дверей, санкционируя предоставление средств на военную технику, материально-техническое обеспечение и боевую подготовку для стран-участниц программы «Партнерство ради мира». Особенно важно включение положения о финансировании боевой подготовки, так как государства, желающие вступить в НАТО, должны улучшить свои возможности в области командования и управления, а также наращивать боевые возможности. В частности, политика приоритета НАТО должна предусмотреть приобретение любых компонентов программы C4ISTAR – командование, управление, связь, компьютеры, информация/разведданные, наблюдение, определение цели и разведка.
Предоставляя финансирование странам, желающим вступить в НАТО, например, Грузии, Македонии и Украине, а также ее нынешним странам-участницам, «закон о приоритете НАТО» будет в долговременном плане содействовать двухпартийной политике США по развитию демократии и интеграции государств-бывших сателлитов СССР в евроатлантическое сообщество. Это финансирование также способствует решению задач национальной безопасности США следующим образом.
• Оно увеличивает число партнеров и их возможности вступать в партнерские отношения с НАТО при выполнении таких миссий этого альянса, как в Косово и Афганистане.
• Оно выстраивает межличностные отношения между военными структурами и командирами стран-партнеров.

В прошлом лидерство США требовалось на каждом этапе расширения НАТО, и это требование остается в силе и сейчас. Соединение весьма необходимых ресурсов с политикой расширения НАТО важно для достижения этой политической цели и подтверждает приверженность Америки закреплению успехов Запада после «холодной войны» и поддержанию основополагающих принципов НАТО.

Статья V

Конечной целью политики приоритета НАТО должно стать подкрепление неделимости трансатлантической безопасности и подтверждение политической и военной приверженности Америки положению о взаимной обороне статьи V Североатлантического договора. Статья V - это гарантия для членов НАТО в обеспечении стабильности и сдерживании агрессоров. Поддержка «законом о приоритете НАТО» натовского Центра координации специальных операций содействует достижению этих целей тем, что увеличивает финансирование для совершенствования координации и обмена информацией между силами специальных операций союзников.
Структура ВС США и их ядерных сил в Европе также должна соответствовать требованиям этого договора. Выступая на слушаниях в комитете по вооруженным силам палаты представителей, бывший командующий силами США в Европе генерал Крэддок заявил, что американские войска передового базирования и военные объекты – это «яркие примеры приверженности США своим обязательствам. Они дают нам возможность использовать влияние, обеспечивать успех там и тогда, где и когда это необходимо, и сохранять роль лидера в НАТО».
Поэтому понятно, что конгресс хочет поддерживать войска и базы США в Европе. Однако «закон о приоритете НАТО» должен быть реагирующим, а не упреждающим. Вместо того чтобы пытаться законодательно оспорить конституционные полномочия верховного главнокомандующего, конгресс должен принять положение об уведомлении за один год о закрытии любой базы, выводе войск или внесении изменений в ядерные силы передового базирования США. Тогда конгресс сможет применить данные ему конституцией полномочия распоряжаться денежными средствами с целью либо отменить, либо восстановить финансирование в законопроекте о ежегодных ассигнованиях.
Наконец, политика приоритета НАТО должна гарантировать, что сокращения стратегических ядерных сил США в результате нынешних и будущих переговоров с Россией будут осуществляться в соответствии с необходимостью поддержания политики ядерного сдерживания, распространенной на Европу. Важнейший элемент этой политики сдерживания – это урегулирование нынешнего дисбаланса между США и Россией в отношении нестратегического ядерного оружия. Поэтому любой договор о сокращении стратегических ядерных сил ниже уровней, установленных Московским договором, должен быть увязан с полным соблюдением Россией политически обязывающих деклараций Президентской ядерной инициативы 1991 и 1992 гг.

Поддержание первенства НАТО

Американское лидерство в НАТО должно быть приоритетом американо-европейских отношений. Поддержание верховенства НАТО и лучшая оснащенность альянса для отражения нынешних и будущих вызовов поможет достичь этой цели и укрепить трансатлантическую безопасность. Формируя политику приоритета НАТО, конгресс США и администрация Обамы должны отвергнуть политику приоритета Европы и сделать конкретные шаги, например, для расширения НАТО и сотрудничества в сфере ПРО, в целях успешного продвижения политики трансатлантической безопасности.